Результаты поиска по запросу тега: европа
Октября
2015 года
28
А я в советские времена ууу(с) Масяня
Наткнулся на форуме на эту замечательную историю, читал - плакал, смеялся и удивлялся. Очередная история из первых рук, на тему как замечательно было в СССР!Октября
2015 года
28
2015 года
Валентин Кузьмич Бензарь (EU1AA/5B4AGM)
НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
"Как мы были UNLISами..."
Это было в 1950 году. С моим школьным приятелем Леней Броновцом мы занимались в секции бокса при Минском Доме Офицеров (ОДО). Тренировал нас знаменитый в СССР белорусский боксер Владимир Коган. На чемпионате Европы по боксу он вышел в полуфинал и жребий свел его с Олимпийским Чемпионом Ласло Папом. Если бы не судьба-злодейка, он был бы первым белорусским боксером, которому светила серебряная медаль. Но - увы! - наш любимый тренер был нокаутирован уже в первом раунде, а бронза тоже была высшей наградой, которую когда-нибудь завоевывали белорусские боксеры в этой весовой категории.
Дом Офицеров находился недалеко от Ленькиного дома, на Октябрьской улице. На пригорке располагался СМЕРШ, которого все боялись не только на войне, но и в послевоенные годы ( расшифровывалась эта организация как «СМЕРть Шпионам» - так говорили взрослые, - за что купил, за то и продал), а внизу, в бараке, жил Ленька с младшим братом и родителями. В это время мы уже посещали Радиоклуб ДОСАРМ (Добровольное Общество Содействия АРМии) и чарующие звуки морзянки постепенно заполнили наши головы. Мы бросили ходить в секцию бокса, чем немало огорчили нашего тренера, так как мы уже выполнили за год первый юношеский разряд, участвовали в городских и республиканских соревнованиях, и провели уже по 20 боев, что для этого времени и нашего возраста было приличным достижением. Ти-ти та-та и груды трофейного радиобарахла нам заменили все, в том числе и учебу, так как все радиотехнические устройства, звуки эфира, первые принятые позывные стали главным в нашей жизни - к большому огорчению родителей. А этот сказочный дом находился в подвале Оперного театра, где мы дневали и ночевали. Так вот, мы уже получили наблюдательские позывные - UC2-2039 был у Леньки, а у меня - UC2-2040, - и могли работать на коллективной радиостанции UC2КАА. Но добраться до ключа было невозможно - старшие фанаты «ключа и DX-а» с номерами наблюдательских позывных от UC2-2001 (Слава Симонов, его отец как раз работал в СМЕРШ), UC2-2020 (UC2-2005 был у Фридмана, UC2-2006 был у Приставки, UC2-2010 у Плавника, UC2-2019 у Радиона - позывные EW1AR, ex UC2AR, и EU1AAA, ex UC2AAA, принадлежавшие ушедшим из жизни Георгию Радиону и Валерию Приставко, еще недавно звучали в эфире), дневали и ночевали на радиостанции, а мы только могли наблюдать со стороны за их работой. Начальник радиостанции Ходыко Евгений Александрович, имевший еще до войны позывной U2BJ, бдительно следил за порядком и пробраться к ключу было невозможно. Стараниями того же Евгения Александровича мы быстро постигли азы радиотехники и уже могли самостоятельно собирать не только радиоприемники, но радиопередатчики, чем изрядно его напугали, так 14-летние пацаны могли уже делать то, чему его учили в армии и военной школе радистов, да и была уже практика коротковолновика, работающего на собранном своими руками радиопередатчике. Интуиция его не обманула и он все же иногда подпускал нас к ключу, под бдительным присмотром, так как чувствовал, что если и дальше будет нас мариновать, то мы чего-нибудь натворим. И хотя в то время все стены радиоклуба были увешаны призывами «Осторожно! Враг подслушивает!», а ежедневные политинформации о международном положении и происках империалистов дополнялись конфиденциальными беседами с нами на предмет выявления шпионов и диверсантов среди соседей и знакомых, мы с Ленькой как-то легкомысленно ко всему этому относились. То ли зеленые еще были, то-ли положение наших родителей нас спасало - а они были высокопоставленными партийными работниками, - но мы всерьез всю эту бдительность не принимали. А раз нас подпускали к ключу только раз в неделю, то мы решили выйти в эфир..... сами! Короче, стали UNLISами, и навлечь на себя, если это раскроется, гнев всего советского народа, партии и правительства, и лично Товарища Сталина. Как раз к этому времени (1950 год) запретили работать с радиолюбителями всех стран мира, разрешались радиосвязи только внутри СССР, и тому, кто уже испытал удовольствия от проведенных QSO c VK, ZL, PK, ZS, C, быстро надоели эти запреты и правдами и неправдами тайком проводились QSO с «капиталистами».
Были мы хоть и зеленые, но зато и сообразительные: решили не рисковать и попытать счастья на 160-ти метровом диапазоне, который тогда не был разрешен советским коротковолновикам и, как нам казалось, не прослушивался службой радиоконтроля того же СМЕРШ или МГБ (Министерство Государственной Безопасности). Приемник у нас уже был - немецкий танковый TORN, который мы раскопали в подвалах радиоклуба. Инженер Мальцев, который вел в радиоклубе кружок радиоконструкторов, помог нам разобраться с устройством умформера (так назывался преобразователь бортовой сети постоянного тока 27 Вольт в 220 В переменного тока, а потом обычным путем через трансформатор получить необходимые -100 В, +250 В и + 750 В), и нам оставалось только намотать понижающий трансформатор, что оказалось самым сложным делом, так как мы никогда не собирали трансформаторов.
Это был трехламповый супергетеродин на комбинированных лампах (одна лампа заменяла пентод, триод и диод), с кварцевым фильтром, его единственным недостатком был частотный диапазон - он принимал только от 1 до 7 МГц телеграфные и телефонные сигналы. А в остальном он намного превосходил здоровенную «Чайку» - 16-ти ламповый профессиональный радиоприемник полковой связи с растяжкой, диапазоном от 500 кГц до 20 МГц, на сетевых лампах 6К7, 6Ж7, 6Х6С, 6П6С. Передатчик собрали на трех немецких радиолампах RL12P35 - одна в задающем генераторе по схеме Колпитца, а две в параллель в мощном каскаде. При анодном напряжении 1000 Вольт они отдавали 100 Ватт в антенну. Выпрямитель собрали на 4-х кенотронах 5Ц4С по мостовой схеме, используя три трансформатора от какого-то приемника. Каждый из них давал по 300 Вольт переменного напряжения и 6,3 Вольта для накала. Две накальные обмотки соединили для питания накала ламп передатчика, в третьем трансформаторе домотали три пятивольтовые обмотки для питания накала кенотронов - благо, что железо было с большим окном и не стоило большого труда домотать накальные обмотки, не разбирая трансформатора. Единственным прибором была 100 Ваттная осветительная лампа на 220 Вольт, так как «неонка» для настройки передатчика была большим дефицитом и имелась только у Ходыки. А просить ее у него было равносильно самоубийству, так как он сразу догадался бы, что мы затеяли. Этой стоваттной лампой мы проверили и вторичные обмотки трансформаторов - по ее свечению мы определили, что там было вольт 250, а нагрузив выход передатчика на эту лампу, по ее яркому свечению определили, что мощность на выходе не меньше 100 Ватт. Антенну «американку» (так называли довоенные коротковолновики полуволновый диполь с питанием одиночным проводом - «windom»), длинной 81 метр, подцепили к дереву на горке, которое росло возле высокой каменной стены с колючей проволокой наверху (мы еще не знали, что находится в этом здании!), а второй к другому высокому дереву, которое находилось напротив Ленькиного дома. Между этими деревьями было как раз около 90 метров и снижение от антенны спускалось почти перпендикулярно полотну антенны. Не знаю, почему мы натянули эту антенну именно вечером - интуиция помогла или Бог, - только это нас спасло от плачевных результатов нашей авантюры. Была глубокая осень, смеркалось рано, в сарайчике, где мы собрали нашу радиостанцию, было холодно, и через час-полтора после того, как мы подвесили антенну, мы ее подсоединили через мраморный рубильник к приемнику. (Такие сетевые рубильники стояли в старых, еще довоенных, домах и один такой рубильник нашли в радиоклубе, дополнив еще одним контактом, чтобы переключать антенну с приема на передачу). Это было что-то! Проход был просто великолепный! Чехи - а их было большинство на 160-ти метровом диапазоне - гремели на 9 баллов. Это была ночь с субботы на воскресенье, у них шел какой-то тест, и станций было много. Где-то ближе к полуночи мандраж достиг кульминации и мы вышли в эфир. Позывной, конечно же, мы взяли нашей коллективной станции UC2KAA, быстренько дали CQ... и тут на нас навалились! С перепугу мы ничего не смогли разобрать, и только через полчаса мы немного освоились и стали проводить QSO. Помню и сейчас эти позывные - OK1KKR, OK1KAD, OK1KDP, OK2KAG, OK1HI и десятки других. Чехи всерьез приняли наше появление на 160 метрах и уже на следующий день оповестили всех в Европе, что русским разрешили работать с DX-ами. Проработав почти до утра и осознав всю тяжесть совершенного «преступления», мы по настоящему струхнули, сняли один конец антенны, который был ближе к дому, опустили ее на землю - благо за домом был пустырь, - попрятали по углам всю аппаратуру, а приемник я унес к себе домой.
Так как мы были уверены, что нас уже засекли и вот-вот за нами приедут, каждый сидел дома и напряженно делал домашние работы, чем вызвали умиление со стороны родителей - обычно палкой не загонишь, а тут решили детки отличниками стать! К вечеру я успокоился - никто ко мне не приехал. К часам шести подошел и Ленька - у него тоже было тихо. Этот факт придал нам смелости и мы совсем обнаглели! Всю ночь просидели на 160-ти метровом диапазоне, и даже сработали с одним американцем W2CAA!
Опять повторили процедуру демонтажа радиостанции и, не выспавшись, отправились в школу. Так продолжалось целую неделю. Наработавшись вдоволь, мы, наконец, пришли в радиоклуб, хотя раньше мы приходили туда каждый день. Евгений Александрович встретил нас хмурый. «Ну что, уроки, небось, всю неделю делали, к зимним каникулам готовитесь?». «Да - соврал я, не краснея. - Мама ругается, что пропадаю в радиоклубе, пришлось срочно выдвигаться в передовики и получать хорошие оценки». «А ты, Ленька, тоже наверстывал?»
«Да мы вместе уроки делали, так лучше запоминается» - не моргнув глазом соврал Ленька. «Ну, молодцы-отличники, пойдемте ко мне в комнату, я вам подарок сделаю за отличную учебу». Мы с Ленькой посмотрели друг на друга и поняли, что будет нагоняй. Причем большой. А так как бежать было некуда, мы, опустив головы, поплелись за Ходыко. Закрыв дверь на ключ, он спросил со злостью (а сам Ходыко был добрейшей души человек, вывести его из себя было невозможно, а хладнокровие пришло к нему еще с тех времен, когда он со своим братом выступал в цирке и у них был номер - Евгений Александрович идет с шестом наперевес, для равновесия, по проволоке, а на его голове делает стойку его брат - голова к голове!): «Ну что, засранцы, наработались на 160 метрах? Да еще позывным UC2KAA? Что, фантазии не хватило придумать какой-нибудь другой позывной? И куда антенну подцепили - прямо к зданию, где расположен СМЕРШ! Вы что, в колонию загреметь хотите? А мне каково? Хорошо, что знакомые чекисты меня знают. Так, мол, и так, Евгений Александрович, что это ты регламент нарушаешь? Ты что мальчик - на тебя это не похоже. Это же подсудное дело, как объяснить изволишь? Ты же сам должен инструкцию соблюдать и других проверять, чтобы не нарушали. А сам? Демонтируй передатчик и сними антенну. Пусть это останется между нами, ты человек проверенный, начальству докладывать не будем. Но чтобы такое больше не повторялось». Тут мы уже, честно говоря, чуть не наложили в штаны от страха. Да и самое неприятное было в том, что мы подвели хорошего человека, который был для нас старшим товарищем. Мы ему честно все рассказали - и как радиостанцию построили, и как антенну по ночам натягивали. После нашего рассказа он немного потеплел, глаза его подобрели и, не сумев побороть любопытство, спросил: «Что, все сами собрали? И задающий на RL12P35? И выпрямитель? А как вы ухитрились антенну подвесить на здание СМЕРШ? Там что, часового не было?» Тут мы наперебой стали ему все рассказывать - и как антенну на дерево, напротив этого треклятого здания, натягивали, забираясь на самую макушку дерева, и как с американцем работали, и как разбирали все по углам каждое утро. Долго он не мог сердится, и в конце концов, сказал: «Таких шустрых пацанов, как вы, я еще не встречал. Это же надо натянуть антенну на СМЕРШ, где находится передающий центр! Это же надо!» Тут он вполголоса, как заговорщик, сказал: «Чтобы никому ни-ни, о чем здесь говорили. Вас засекли сразу, но не в Минске, а в Бресте, и никак не могли понять, откуда идет передача! Весь Минск объездили, а вот догадаться, чтобы под носом у контрразведки работать, никому в голову не пришло». Тут в дверь его комнаты три раза стукнули, он ее открыл и впустил военного, сразу же закрыв за ним дверь. «Ну, Женя, показывай своих орлов! Так, так. Будем знакомиться - меня зовут Иван Петрович. Не гарантирую, что тебя, Валя, и тебя Леня - обратился к нам военный - не влетит как следует. Особенно Вале, мать у тебя с крутым норовом. Небось, не раз за двойки армейским ремнем полосовала по заднице?» «Он все знает» - с ужасом подумал я. «А теперь слушайте меня внимательно. Во-первых, никогда нельзя подводить человека, который делает вам добро. Тем более, что вы знали, что Евгений Александрович лично отвечает за радиостанцию, как начальник. Во-вторых, я смотрю, что вы способные хлопцы, и если будете вести себя хорошо, то Женя разрешит Вам каждый день работать на рации - так, да?» - обратился он к Ходыке. «И третье. Раз вы такие ушлые коротковолновики, да еще хорошо освоили 160-ти метровый диапазон, смонтируете всю вашу аппаратуру под руководством Евгения Александровича в одном месте. И никому ни слова - это военная тайна, понятно?».
Так закончилась наша карьера unlisов.
![[Valid RSS]](https://validator.w3.org/feed/images/valid-rss.png "Validate my RSS feed"){kind=small}
